|
Автор: Сергей Тюленин
Сайт: ОМ (Журнал)
Статья: ЛЕГЕНДА О БЛЕДНОМ ЮНОШЕ
Нортон три месяца назад отпраздновал 32-летие - сыграв в юбилейном для себя, десятом фильме 'Медвежатник' в компании Роберта Де Ниро и Марлона Брандо. О да, это очень хорошая работа - отлично придуманная, первоклассно срежиссированная, броско снятая. Три самых великих актера трех поколений демонстрируют высокий класс игры. Все складно и ладно. Но в биографии Нортона 'Медвежатник' - один из первых 'здоровых' фильмов. Чистое мастерство, техника на грани фантастики. И никаких открыток с края бездны. А каких-то пять лет назад у Эдварда Джея была что ни роль - то с риском, если не для жизни, то для психического здоровья.
Жалобы
Нортон жалуется на тех драматургов и постановщиков, что заставляют своих героев пыхать сигаретой. Сам он никогда не курил, не курит и курить не собирается. Снимая 'Шулеров', обычно бескомпромиссный Джон Дал пошел на серьезную уступку стороннику ЗОЖ Нортону. В результате выписанный в сценарии карточный игрок Червь с кровью, пропитанной никотином, превратился в Червя некурящего. Зато согласие на роль Нортон дал немедленно, едва пролистав сценарий: 'Жизнь - это тот же покер. Сплошной риск, которого никак не избежать'. Жалобами на режиссерский произвол Нортон лишь маскирует свою истинную манию - настоящее наваждение игрой. Он одержим страстью к перевоплощению с ранних лет. 'Я могу точно обозначить момент, когда заболел актерством. В шесть лет я отправился смотреть спектакль 'Если б я была принцессой' - в нем играла моя нянька Бетси Тру. Я не мог оторвать глаз от сцены, волшебство театра сразило меня наповал!'.
Нортон патологически скромен. 'Популярность разъедает тебя, и надо быть очень осторожным, чтобы не допустить этого!' Он очень избирателен в выборе ролей и свято соблюдает условие 'Большой сценарий, большой режиссер', хотя это не помешало ему отказаться от ролей в таких во всех смыслах больших лентах, как 'Спасая рядового Райана' или 'Тонкая красная линия'.
Но эта требовательность не распространяется на частную жизнь: Нортон, чей гонорар за роль в 'Медвежатнике' составил 6 с половиной миллионов, по-прежнему пользуется нью-йоркской подземкой и говорит, что его хватит удар, если когда-нибудь он не сможет спуститься в метро. Нортон старается прятать свою частную жизнь за семью железными дверьми. И мотивирует такую скрытность все той же, одной, но более чем пламенной страстью. 'Я актер, - говорит он. - Каждый раз я стремлюсь убедить аудиторию в реальности моего персонажа. И каждая мелочь, которую зритель знает обо мне, создает препятствия и недоверие'. Оттого анамнез жизни Нортона будет достаточно кратким.
Анамнез жизни
Эдвард Джеймс Нортон-младший родился 18 августа 1969 года в Бостоне, штат Массачусетс, в более чем благополучной семье. Мать Робин преподавала английский язык, отец Эдвард Джеймс Нортон-старший - адвокат, в свое время работавший в администрации президента Картера. Особо славен дед Эдварда, выдающийся бостонский архитектор Джеймс Роуз, известный как 'изобретатель супермаркета', автор главных туристических центров Бостона и благодетель, занятый планировкой комфортного жилья для малообеспеченных людей. На театральных подмостках Нортон дебютировал в 8 лет. И здесь начинается отдельная история.
Анамнез болезни
Пять лет назад наш герой переступил порог нью-йоркского офиса компании 'Paramount'. Он робко постучал в дверь Деборы Аквилы, главы отдела по кастингу актеров. И не произвел на влиятельную даму ни малейшего впечатления: высокий, худющий юнец, лицо в толпе, бледный хмырь с прозрачными водянистыми глазами. Притащил резюме, из которого следовало, что этот смахивающий на Дуремара умник - выпускник Йеля, историк по образованию, не один год провел в Азии, владеет японским языком не хуже Эраста Фандорина. В Осаке пахал консультантом на компанию своего деда Enterprise Foundation. Играть не прекращал ни на студенческой скамье, ни будучи облаченным в офисный костюм. Вернувшись в Нью-Йорк, стал выступать особенно много. Не на Бродвее, конечно, в маленьких полулюбительских труппах, - но однажды Нортона заметил старейший и величайший драматург ХХ века Эдвард Олби и после минутной пробы дал парню роль в пьесе 'Фрагменты'. Все это госпожа Аквила узнала из резюме, но ни один из этих фактов не улучшил ее подавленного расположения духа. Она смотрела на бледного юношу без всякого сочувствия. Перед ее взглядом прошло уже более двух тысяч претендентов на одну проклятую роль - церковного служки Аарона Стэмплера в триллере 'Первобытный страх'. А точнее - на две роли, потому как под личиной Стэмплера скрывались разные люди: без вины виноватый юнец, подозреваемый в зверском убийстве растлителя-архиепископа, и изобретательный хладнокровный убийца. 2000 кандидатов устраивали здесь перфомансы - и ни одного настоящего Стэмплера среди них не было. Было время, когда роль предназначалась Ди Каприо - он отказался. В числе претендентов фигурировал Мэтт Дэймон - у этого кишка оказалась тонка; румяный симпатяга выглядел чересчур нормальным. Одним словом, судьба проекта висела на волоске, исполнитель главной роли Ричард Гир рвал и метал, а на режиссера Грегори Хоблита было страшно смотреть. Но вот появился Нортон. Он без всякого напряжения притворился застенчивым провинциалом; он что-то бормотал с сильным аппалачским акцентом, заикался, переминаясь с ноги на ногу, жалобно смотрел на леди Аквилу, пока не стушевался окончательно. И вдруг в одну секунду заики не стало. Вместо него в кабинете оказался брызжущий слюной демон - с горящими черными глазами! Демон визжал и изрыгал проклятия. Любой - кроме разве что прожженной специалистки по кастингу Аквилы - принял бы Нортона за помешанного. Глядите, хо, он скачет как безумный, тарантул укусил его! Но Дебора Аквила, напротив, облегченно вздохнула (фильму быть!), хотя позже признавалась, что в какой-то момент ей стало страшно за собственную жизнь. И фильм был, и был он очень хорош и принес юному гению Эду 'Золотой Глобус' и номинацию на 'Оскар'.
Задолго до окончания съемок 'Первобытного страха' Нортон познакомился с Милошем Форманом, Вуди Алленом и Энтони Мингеллой. С Мингеллой поработать не удалось - в повторной конкуренции с Мэттом Дэймоном победил второй; но не станете же вы спорить с тем, что унылому гомоэроту мистеру Рипли очень далеко до дьявольского создания Аарона Стэмплера? Зато в течение одного 1996 года у двух живых классиков Нортон сыграл по небольшой, но очень хорошей роли. В 'Народе против Ларри Флинта' ему досталась участь адвоката порнографа номер один. В мюзикле 'Все говорят: я тебя люблю' - влюбленного романтика либеральных убеждений. Этот мюзикл, честно говоря, один из самых нездоровых проектов великого Вуди; заставить драматических актеров петь своими (чаще дурными) голосами и танцевать - чем не деяние сумасшедшего? Но Нортону, похоже, это веселье пришлось по душе. Следствием съемок у Формана стал роман с экс-супругой покойного Курта Кобейна Кортни Лав. Последовавших вскоре 'Шулеров' можно счесть разминкой перед сражающими наповал 'Американской историей Х' Тони Кея и параноидальным 'Бойцовским клубом'. 'Американскую историю Х', болезненную социальную драму о неофашисте-интеллектуале (привет 'Фанатику'!), в которой Нортону пришлось раcстроиться, можно считать его первым режиссерским опытом. Режиссер-дебютант Тони Кей проявил при монтаже полную несостоятельность. Во всяком случае, именно так посчитал Нортон, обратившийся к руководству New Line Cinema с требованием отдать право окончательного монтажа ему. В стенах компании разыгрывались страшные скандалы. Кей ежедневно истерил, выливая ушаты грязи на всех - включая Нортона, который в глазах Кея представал избалованным капризным тупицей. Досталось на орехи и именитым предкам Эдварда - явно обчитавшийся Маркса Кей вопил о дурных генах, поминая нортоновского деда. 'Люди предполагают - основывая свои предположения на очень ограниченной информации - что я вырос в чертовски обеспеченной и буржуазной среде', - защищался Эдвард. Но брошенное Кеем определение 'Нарцисс-засранец' стало крылатым. И частенько использовалось режиссером 'Бойцовского клуба' Дэвидом Финчером для характеристики нортоновского героя. Во всяком случае, его яппи-ипостаси.
Данные объективного осмотра
В 2000-м Нортон наконец снял фильм в качестве режиссера. Вышла довольно пресная романтическая комедия 'Сохраняя веру', заметная благодаря странности персонажей - католического священника (сам Нортон) и раввина (Бен Стиллер), нарочито разнящихся даже по внешнему виду, но влюбленных в одну и ту же девушку. Стоит простить Нортону несовершенство дебюта, ведь к съемкам его подтолкнули самые благие намерения. Он хотел воскресить в своем фильме дух классического Голливуда, и не просто так. 'Сохраняя веру' посвящен Робин, матери Нортона, обожавшей романтические комедии и умершей в 1997-м от рака мозга.
Прогноз
Возможно, вся затея с составлением истории болезни - журналистская уловка, манок для читателей. А Нортон - не более ненормален, чем вы или я. Но наверняка ни вы, ни я не сможете произнести с такой пугающей убедительностью фразу вроде открывающей 'Бойцовский клуб': 'Когда у вас бессонница, вы никогда по-настоящему не спите и никогда по-настоящему не бодрствуете. Я не спал уже четыре дня'. Драматическую комедию из жизни грабителей трех поколений 'Медвежатник' сам Нортон не воспринимает слишком серьезно. 'В этот раз я снимался для постера!' - говорит он. Но, безусловно, решающим для него доводом в пользу съемок было участие святого триумвирата американских звезд - Де Ниро и Брандо. Общение мэтров было взаимовыгодным: так, по наводке Нортона старик Марлон посмотрел серию 'Симпсонов', в которой Мардж пробовалась на роль в 'Трамвае 'Желание'. Брандо остался очень доволен. В 2002-м Нортон порадует нас ролью миллионера Нельсона Рокфеллера в биографии Фриды Кало. Но куда интереснее запланированный на тот же 2002-й 'Красный дракон', предыстория 'Молчания ягнят', где блеск нортоновских глаз будет соревноваться в яркости безумия со сверканием людоедских очей д-ра Лектера. Посему остерегусь предрекать Нортону полное душевное выздоровление. В его случае дай Бог нездоровья!
|
Вход
FAQ
Поиск
